Иоанна Хмелевская - Подозреваются все [Мы все под подозрением]

– Вы знаете об афёре, описанной в этом письме?

– Не знаю. Знаю. Нет, не так. Более-менее что-то знаю, но мало. Не знаю, что описано в этом письме, потому что никогда его не читала.

– Вы, надеюсь, знаете, что сокрытие сведений о преступнике тоже является преступлением?

– Ну так отдайте меня под суд! Только перед этим скажите, кто, чёрт побери, этот преступник?

Внезапно из центральной комнаты донеслись испуганные крики и какой-то грохот. Капитан в бешенстве сорвался с места и выскочил из конференц-зала. Прокурор, до этого смотревший в окно, резко повернулся ко мне.

– Прошу вас, скажите, наконец, правду!..

– Я сказала правду. Даю вам честное слово. Спросите у Иоанны, ну я не знаю, сделайте что-нибудь! Это чушь собачья насчёт укрывания преступника, я не хочу, чтобы вы предполагали нечто подобное! Вы считаете меня его сообщницей? Это полная глупость!..

– Разве вы не понимаете, что всё указывает именно на это? Что вы только притворяетесь?

– Чушь! – отчаянно крикнула я. – Если бы всё было так, я всего этого не говорила бы! Сидела бы тихо!..

Капитан вернулся ещё более разгневанный. Совершенно игнорируя меня, они собрались и поспешно ушли. Я осталась сидеть, всеми силами стараясь найти какие-то ужасные слова, которыми смогла бы навек проклясть ненавистное воображение…

Поздним вечером позвонил прокурор.

– Прошу прощения… – только и сказал он. – Вы должны меня извинить…

Первыми на работу пришли Влодек и Стефан и совместно с пани Глебовой уничтожили следы вчерашних поминок. Остальные подтягивались постепенно, мучимые жуткой головной болью после вечернего пьянства. Каспер не пришёл вообще, не было также Витека, что все восприняли с глубоким облегчением. Нам было совершенно достаточно ужасного скандала, который устроил Збышек, успевший увидеть остатки вчерашнего пиршества. Иоанна ни слова не сказала относительно стола, но производила впечатление чем-то взволнованной и подавленной.

Следственные власти появились около полудня и потребовали собрать весь персонал в одном помещении.

– Что будет, господи! – стонал Лешек, всё время держась руками за голову. – Пусть они от меня сегодня не требуют слишком много!..

– Прошу вашего внимания! – сказал капитан, когда мы все уже разместились в центральной комнате. – Я чувствую себя обязанным сообщить вам определённую информацию. Это не совсем согласуется с нормальным ходом расследования, но мы приняли во внимание, что это дело создаёт определённые служебные проблемы, несомненно для всех важные.

– Не понимаю, о чём он говорит, – недовольно проворчала Моника. – Совсем как Витек. Пусть выражается ясней.

– Сейчас скажу ясней, – ответил капитан, до которого донеслось её ворчание. – Пани Ядвига освобождена. Задержан же руководитель вашей мастерской, который, после тщательного расследования, оказался преступником. Это всё, благодарю вас.

Наступило долгое молчание. Отупевший персонал вытаращенными глазами смотрел на дверь, за которой исчез представитель власти. Потом тишина взорвалась диким шумом!

– Он сошёл с ума! Сошёл с ума!!! – ревел Стефан. – Угробил мастерскую!!!

– Но это невозможно, зачем он это сделал?! Скажите мне, зачем?! – раздражённо спрашивала Моника, хватая всех по очереди за рукав и безуспешно добиваясь ответа.

Алиция, издавая какие-то радостные звуки, скакала по комнате. Влодек, смертельно бледный, старался её задержать, выкрикивая какие-то упрёки по её адресу. Лешек со стоном раскачивался на стуле.

– …преступником… – бормотал он. – Руководитель мастерской – преступником…

– Это невозможно, – ошеломлённо сказал Януш. – Неужели это правда? Невозможно!

– Но как они узнали? – заинтересованно допытывался Веслав. – Как они узнали, как пришли к этому?

Я пошла к Иоанне, сидящей около маленького столика.

– Пани Иоанна, они были вчера у вас!

– Были, – жёстко ответила Иоанна. – Я всегда говорю правду, – и внезапно начала горько плакать. – Такой стыд, пани Ирена, такой стыд!.. Руководитель мастерской! Директор!

Веслав первый, а за ним и все остальные вдруг вспомнили, что здесь присутствую я. Автор представления! Тесным кольцом они обступили нас, меня и плачущую Иоанну, категорически требуя объяснений.

– Отстаньте от меня! – в бешенстве заорала я. – Я знаю столько же, сколько и вы! Нет, больше! Знаю, что была сообщницей Тадеуша, убийцы и ещё нескольких других чудовищ! Идите все к чёрту!

– Почему вы плачете, пани Иоанна?! Вы знали?.. Ирена, скажите же что-нибудь не будьте свиньёй!

– Скажи правду, в чём там дело? – усиленно допытывался Януш. – Иранский конкурс?..

Я кивнула головой.

– Марек им рассказал. Марек знал. Тадеуш тоже…

В этот момент я вспомнила, что ведь это пропавшее письмо ко мне тайна, что никто об этом не должен даже догадываться, что я уже сама не знаю, что могу здесь объяснить, а чего нет, и поэтому снова прицепилась к Иоанне.

– Пани Иоанна, они уже раньше догадались, а вы им подтвердили! О чём они вас спрашивали?

Иоанна, всё ещё плача, начала рассказывать о вчерашнем вечернем допросе, к счастью, настолько хаотично, что понять можно было не всё.

– Сначала о вас, вы знаете, я тогда так огорчилась!.. Когда это письмо исчезло… Пришли вечером, очень поздно… Потом сказали мне, что всё уже знают, и тогда я должна была им сказать, что вспомнила, когда вы прошли мимо меня два раза в одну сторону… Он тоже прошёл, и я совершенно об этом забыла…

– После того как убил? Он должен был слышать те голоса…

– Должен был слышать! – гневно заявил Збышек. – Теперь уж нечего скрывать. Он ведь сидел вместе со мной!

С огромным трудом, при помощи плачущей Иоанны, мы смогли разобраться в действиях Витека в эти решающие минуты. Я принесла из отдела наш график отсутствия.

Витек и Збышек сидели в кабинете, а из конференц-зала доносились голоса Тадеуша и умоляющей его Ядвиги. Витек вышел первым, Збышек за ним, через минуту Витек вернулся. По-видимому, тогда он принёс с собой дырокол. Иоанна, заглянув в кабинет, увидела его за столом. А потом Витек снова прошёл мимо неё, идя в кабинет, хотя несколькими минутами раньше был там и не выходил.

У потрясённой убийством Иоанны в голове всё перемешалось, и она забыла об этом его двойном возвращении. Только когда я прошла мимо неё аналогичным образом, выйдя из кабинета через конференц-зал, она вспомнила этот факт.

– Но почему вы им сразу этого не сказали, пани Иоанна? Когда забрали пани Ядвигу?!

– Я растерялась, – выплакала Иоанна. – Не знала, может быть, у меня галлюцинации! Не знала, что это важно! И как я могла бросить подозрение на руководителя мастерской?!

Да, для такого человека, как Иоанна, это конечно же страшный удар. Начальник был для неё чем-то вроде Зевса Олимпийского…

– А почему он не отпер дверь и не вернулся тем же путём? – спросил Казик.

Я заглянула в график.

– Потому, что тогда уже вернулись вы, пан Збышек. Он это услышал. Из того, что у меня тут записано, следует, что вы вернулись в кабинет в тот момент, когда он уже вытирал дырокол. Он уже ничего не мог сделать, только по возможности быстро войти через приёмную. Вы, видимо, чем-то зашумели в кабинете?

– Да, я положил на стол несколько папок и уронил коробку с карандашами.

– Господи, ну у него и нервы! – удивлённо сказал Януш. – Я бы давно сломался…

– Я до сих пор не понимаю, для чего он это сделал, – недовольно сказала Моника. – Сам себя хотел прикончить, что ли?

– Что ж, надо признать, что ему это удалось…

– Я же говорил, что он последним пришёл на этот обыск, – неохотно сказал Анджей. – Я был в этом уверен и сразу понял, что за этим что-то кроется. И они меня об этом спрашивали, и вы, пани.

– Я тоже знал, что он пришёл последним, – буркнул Збышек.

– Так почему же вы этого не сказали? – с упрёком спросила я. – Я не говорю о милиции, но мне?..

– Потому что мне это не нравилось. Мне сразу очень многое не понравилось. Я, конечно, сказал бы обо всём, если бы они окончательно прицепились к Ядвиге.

– И что же теперь будет? – хмуро спросил Витольд.

Збышек посмотрел на него, а потом на всех нас.

– Что ж… нечего скрывать. Ликвидация предприятия. Об одном только прошу вас: давайте подчистим всё, что удастся. Не оставим здесь такой неразберихи…

Следственные власти заканчивали в нашем бюро какие-то дела. Я воспользовалась этим и поймала капитана, обратиться к прокурору у меня не хватило смелости.

– Всё прекрасно, но не могла бы я хотя бы прочитать то письмо? – спросила я робко. – Я понимаю, что оно будет служить вещественным доказательством, но могу же я узнать его содержание! Ведь это моё письмо!

– Мы сделаем копию, и я дам её вам, раз уж оно так вам необходимо. Собственно, не так много там и написано.